Воинство сатаны - Страница 39

При виде дочери барон Арманд отставил в сторону полупустую кружку, смахнул пену с усов и кивнул дочери на свободный стул.

— Ну что, как лечение?

— Нормально. Он скоро будет здоров.

— Он? — усмехнулся Арманд, и Таяна вдруг подумала, что ни словом не обмолвилась отцу о том, кто лежит сейчас в соседней комнате. — В этом доме наконец-то появился мужчина? Оч-чень интересно…

— Папа… — Девушка почувствовала, как краска заливает лицо, и разозлилась сама на себя за то, что этот румянец делает бессмысленными любые объяснения. — Папа, это не то, что ты думаешь. Просто пациент…

— Просто пациент, — задумчиво протянул отец, чуть заметно усмехаясь в усы. — Конечно, как же я сразу не понял.

— Какие новости? — попыталась сменить тему Таяна. — В смысле, с границы?

— Замечательно отвратительные.

— Это как? — опешила девушка.

— Или, если хочешь, омерзительно радостные… Урги попросили мира.

— Тяжелый был бой?

— Ты не понимаешь, — вздохнул барон, бросая взгляд на дно кружки. Его спутник поднял тяжелый кувшин, налил сначала барону, затем себе. Арманд одним мощным глотком всосал в себя чуть не половину содержимого вместительной посудины, затем мрачно продолжил: — Не было никакого боя, Тэй. Вообще никакого. К тому времени, как легионы подошли к первому их стойбищу, нас уже ждали. Ждали послы, чтобы просить пощады.

— Урги просят пощады? Куда катится мир…

— Не стоит относиться к этому с насмешкой, — нахмурился барон. Он некоторое время молчал, затем с силой грохнул кулаком по столу. Стоявший на краю кувшин с элем подпрыгнул и вознамерился свалиться на пол. Рука молчаливого спутника барона с непостижимой скоростью метнулась к сосуду, подхватила его, вновь водрузила на стол. Барон, казалось, этого не заметил. — Урги никогда не просят пощады, если только не потеряли в боях слишком много бойцов. А тут сам Аш-Дагот бормотал о миролюбии, о прощении… да по большому счету их и прощать-то особо не за что.

— Так ведь ты говорил, что гномы…

— Гномы уже не имеют к ургам никаких претензий.

— ?

— Золото, девочка, золото. Чем еще, по-твоему, можно снискать расположение этих коротышек? Я не знаю, чего стоило ургам откупиться… но они сделали это. И, видимо, не поскупились. Что-то готовится, Тэй, что-то очень неприятное. Урги копят силу, стараясь не размениваться на мелочи. И мне тошно осознавать, что в данный момент этой мелочью являются имперские легионы.

— Может, они в очередной раз решили собраться с духом и идти воевать гномов?

— Нет, — покачал головой Арманд. — Нет, не думаю. Нужно быть круглым идиотом, чтобы полезть в пещеры, даже сколь угодно большими силами. Еще никто и никогда не сумел покорить гномов.

— Так же, как никогда урги не уклонялись от первого же боя…

— Вот именно.

Воцарились долгая тишина, время от времени прерываемая шумным отхлебыванием эля. Конечно, при Дворе предпочитали более изысканные напитки, вина, привезенные из невообразимого далека, впитавшие в себя тепло чужого солнца, — но барон, большую ч&сть жизни проведший среди солдат, и напитки предпочитал соответствующие, Нередко бывало, что над его приверженностью к грубой солдатской пище посмеивались, но мало нашлось бы смельчаков, дерзнувших высказать Арманду де Брею в лицо свое мнение о его гастрономических пристрастиях.

Наконец он отставил кружку и несколько натянуто улыбнулся.

— Ладно, что мы все о делах да о делах. Давай лучше поговорим о тебе, Тэй. Нечасто нам все же удается вот так спокойно, никуда не торопясь, посидеть за столом.

— Папка, ты останешься? Хоть ненадолго? — Таяна понимала, что надежды эти призрачны. Даже одно то, что барон сейчас сидит здесь, вместо того чтобы, нахлестывая коня, спешить ко Двору, было в какой-то мере нарушением приказа Императора.

— Прости, дочка…ты же все понимаешь, не так ли? Жара спадет, и снова в дорогу. Но еще несколько часов я могу пробыть здесь. Когда-нибудь…

— Да, да, я слышала это много раз, — фыркнула Таяна, даже не пытаясь скрыть огорчения. — Когда-нибудь настанет время, и мы сможем провести вместе… Папка, ты говорил это не один десяток раз, даже тогда, когда я была совсем маленькой. Думаешь, я не помню?

— Да ладно… расскажи про этого твоего… пациента. Я смотрю, ты близко к сердцу принимаешь его недуг? Что случилось?

Таяна на мгновение задумалась. В истории с появлением Дьена было столько непонятного, столько странного… вряд ли отец сможет дать совет, но, может, все-таки?

Ее рассказ занял совсем немного времени. Она сама поразилась тому, как же мало ей известно — появился ниоткуда, не может говорить… она сказала и о странной крови этого человека, и о странном щите, прикрывающем его, пусть и неплотно, от магии, и о странно здоровом теле. Она выложила все — и оказалось этого до смешного мало.

Спутник барона, до этого не проронивший ни слова, внезапно повернул голову к Таяне. Его губы шевельнулись — и голос, прорвавшийся наружу, заставил ее кожу покрыться мурашками. Она уже слышала такой голос, очень давно, в детстве.

— Я должен посмотреть на него.

Голос был неприятен, он напоминал вой ледяного ветра среди скал, скрип несмазанной калитки, противный скрежет металла ло стеклу. И хотя слова были вполне разборчивы, даже более того — очень правильные, казалось, что говорит этот человек на языке для него чужом.

Только сейчас Таяна впервые рассмотрела его целиком — и поразилась тому, что не обратила на него внимания раньше. В этом мире воинов, где от сильных рук и широких плеч так часто зависела жизнь, нередко попадались бойцы, которым под силу было, казалось, соперничать с давно исчезнувшими великанами древности. Сам барон был отнюдь не мелковат, но этот… Пожалуй, встань он сейчас, и его макушка может упереться в потолок, а могучие, невероятно, неестественно мощные мускулы делали его еще более огромным. Ничего не выражающее лицо тоже было необычным — Таяне понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что же именно так ее удивило. А когда поняла — то вдруг вздрогнула, немного от неожиданности, немного от испуга,